К 75-летию Победы в Великой Отечественной войне
Потери и утраты в коллекции Кубанских Войсковых Регалий во время Второй мировой войны
В 2007–2012 гг. из США (г. Хоуэлл, шт. Нью-Джерси) в Краснодарский государственный историко-археологический музей-заповедник (КГИАМЗ) им. Е.Д. Фелицына была передана коллекция Регалий Кубанского казачьего войска (ККВ), вывезенная за границу во время Гражданской войны. Коллекция имеет длительную историю формирования, начиная с кон. XVIII в. – с первых пожалований Черноморскому войску от императрицы Екатерины Великой. Основная масса предметов коллекции – это знамена (из 111 единиц – девятнадцать Георгиевских) и Высочайшие грамоты (89 ед.). В коллекцию также входили собрание булав и перначей (44 ед.), собрание серебряных труб (33 ед.), мемориальные мундирные комплексы императора Александра II (34 ед.) и великого князя Михаила Николаевича (33 ед.), серебряные литавры (общий вес двух барабанов 37,5 кг), старинные войсковые печати и другие ценные реликвии (в общей сложности – несколько сотен предметов). Во время Второй Мировой войны коллекция Регалий ККВ понесла существенные утраты, поэтому для выяснения судьбы пропавших вещей, автором, когда он находился в служебной командировке в Москве (на семинаре в Государственном Историческом музее), были предприняты шаги для уточнения сведений, согласно которым, предметы коллекции могли находиться в фондах некоторых московских музеев, и данная статья является своеобразным отчетом о результатах этого расследования.
В феврале 1920 г. Регалии Кубанского казачьего войска, упакованные в 12 ящиков, были вывезены на поезде из Екатеринодара в Новороссийск, в сопровождении делегации в составе: генерал-лейтенанта П.И. Кокунько, генерал-майора С.П. Звягинцева, полковника В.П. Белого, войскового старшины Я.В. Семикобылина и известного историка профессора Ф.А. Щербины. В результате совещания, проведенного членами делегации, страной для временного хранения Регалий была избрана Сербия и 28 февраля пароход «Константин» с ящиками на борту взял курс на Салоники. Там Регалии были перегружены на поезд и 5 апреля 1920 г. доставлены в Белград, где по договоренности с сербскими властями помещены на хранение в военно-географический институт, который в 1927 г. был переведен в новое помещение в Белградской крепости. Здесь Регалии хранились с особо ценным имуществом института в сухом и теплом каземате, под охраной часового. В течении десятилетнего хранения за границей, Регалии, по приказу войскового атамана В.Г. Науменко, дважды осматривались и проветривались – 16 сентября 1922 г. и 21–22 июня 1930 г. [1].
Все вывезенные в Белград реликвии были в целости и сохранности, но, к сожалению, длительное хранение Регалий, запакованными в ящики, вызвало порчу некоторых знамен и документов. Именно благодаря войсковому атаману В.Г. Науменко, который настоял на временной передаче Регалий Военному музею Белграда, Высочайшие грамоты и знамена, а также мундиры императора Александра II и великого князя Михаила Николаевича, были спасены от полного истления. Договор между руководством Военного музея и представителями Кубанского казачьего войска о передаче Регалий на временное хранение был заключен 26 ноября 1938 г. [2]. Предметы были извлечены из ящиков, приведены в порядок сотрудниками музея, включены в экспозицию, и уже в марте 1939 г. в нескольких залах (ил. 1–3) открылась новая выставка [3].
В первые дни нападения нацистской Германии на Югославию, 6 апреля 1941 г. во время бомбардировки Белграда, Военный музей был разграблен, причем в значительной мере пострадали исторические ценности, принадлежащие кубанским казакам. Документы и большинство знамен сохранились, а разграблению подверглись, главным образом, вещи, сделанные из золота и серебра [4]. По версии немецких оккупационных властей считается, что тогда, во время массированного налета люфтваффе, музей был разграблен местными жителями, но это не совсем так. Единственным источником об этом событии, является дневник В.Г. Науменко, но атаман смог прибыть в Белград только 13 июня 1941 г., то есть через два с половиной месяца после событий, причем оккупационные власти разрешили ему осмотреть разгромленный музей, только через две недели – 26 июня. В этот день в 3 ч. дня Науменко вместе со своим начальником штаба полковником М.К. Соломахиным в присутствии немцев осмотрели остатки коллекции. Интересно, что руководил осмотром генерал Мель – заведующий всеми музеями Рейха, и который кроме того отвечал за вывоз музейных ценностей с оккупированных территорий [5]. Два с половиной месяца – более, чем достаточный срок для перемещения недостающей части коллекции мобильной группой югославского отделения оперативного штаба «Рейхсляйтер Розенберг» (уже с апреля располагавшегося в Белграде), в Южную Германию, где находились основные хранилища награбленных произведений искусства и других ценностей, и где впоследствии обнаружились следы пропавших вещей [6]. Кроме того, часть похищенных предметов коллекции, предположительно, оказались у высокопоставленных немецких офицеров. В частности, по некоторым сведениям, у генерал-полковника Э. фон Клейста, командовавшего танковой группой при захвате Белграда, с апреля 1941 г. по январь 1943 г. находилась одна из атаманских булав, переданная затем в казачьи формирования Вермахта [7].
То, что тогда, в июне 1941 г., большая часть похищенных предметов была в руках немцев, Науменко догадывался. Косвенным свидетельством этого служит то, что он не дал своего согласия на представление сербскому правительству иска на уплату пропавшего. Хотя такое его решение и вызвало протесты некоторых членов Кубанского войскового совета, он своих позиций не сдал, и требование на возмещение ущерба так и не было предъявлено [8]. Вячеслав Григорьевич оказался тогда в очень непростой ситуации. Ему пришлось вести сложные переговоры с адмиралом Канарисом, который в то время курировал все балканское направление и на несколько дней прилетал в Белград. Существовала реальная опасность передачи сохранившихся Регалий сепаратистам – так называемым «самостийникам», которые с первых дней оккупации Белграда, начали активно сотрудничать с гестапо. Науменко умело использовал соперничество двух ведомств – абвера и гестапо, и именно благодаря атаману, Регалии остались в ведении Кубанского казачьего войска и тем самым были спасены от дальнейшего разграбления. В конце июля 1941 г. часть Регалий была помещена в Войсковом Штабе, занимающим большую квартиру с постоянной охраной, а остальные, находящие в ящиках, разместили в здании музея Русского Дома Белграда [9].
Наряду со спасением оставшейся части коллекции, казаки, уже в конце войны, с первых же дней оккупации Германии и Австрии союзными войсками, проводили поиски пропавших предметов в пределах американской, английской и французской зон оккупации. Осенью 1945 г. поиски эти увенчались успехом. Один из ближайших помощников атамана полковник М.И. Зарецкий нашел часть вещей, в частности трубы и литавры, в Мюнхене (который попал в американскую зону оккупации), по адресу – Арцисштрассе 10, в трехэтажном здании бывшей штаб-квартиры НСДАП. Здесь находился один из пунктов сбора музейных ценностей, на которые стекались реки украденных предметов культурного наследия из 175 хранилищ, обнаруженных 7-й армией США на территории Южной Германии и Австрии [10]. Получив эти сведения, В.Г. Науменко, прибыв в Мюнхен, обратился 11 декабря 1945 г. к американским оккупационным властям с официальным письмом, в котором просил возвратить реликвии. Первоначально, американцы были не против возвращения предметов, и при неоднократных встречах с атаманом в 1946 г., постоянно обещали их вернуть, но после посещения американской зоны советскими специалистами – членами экспертного бюро Чрезвычайной государственной комиссии (ЧГК), причем, в сопровождении двух офицеров Министерства государственной безопасности (МГБ), сотрудники Западного военного округа ПИИА (специальная комиссия по памятникам, изящным искусствам и архивам) при 7-й армии США, предпочли передать Регалии в советскую зону оккупации, ничего не сообщив об этом казакам, продолжая и дальше свои обещания [11].
Случилось это, скорее всего, 15 апреля 1947 г., когда из американской зоны в Берлин на склад Управления СВАГ (Советская военная администрация в Германии) поступили ценности в 30 вагонах. А уже 7 ноября 1947 г. из Берлина в Москву отправился первый эшелон спецназначения из 11 вагонов (2391 ящик). В столице, из этих одиннадцати вагонов 4 были отправлены в Новгород и Псков, 4 – в Царское Село (Пушкин), а три остались в Москве. Второй эшелон из 10 вагонов был отправлен в другом направлении, 8 вагонов в Киев и 2 – в Минск [12]. Но Регалий в этих двух эшелонах не было. Так как, на предметах коллекции не было инвентарных номеров советских музеев и, кроме того, вещи эти имели, так сказать «белогвардейское» происхождение, то сотрудники оперативного сектора МГБ в Берлине, отвечавшие за сохранность перемещенных культурных ценностей, посчитали их своими «трофеями». К сожалению, такой вывод, пришлось сделать после командировки автора в Москву, когда он ознакомился с некоторыми учетными документами Государственного исторического музея (ГИМ) и Центрального музея Вооруженных Сил (ЦМВС).
Когда 5 июля 1949 г. В.Г. Науменко писал очередное письмо американским оккупационным властям, он не знал, что Регалий уже в Мюнхене нет. К письму, написанному на немецком языке, он приложил наиболее подробный список (также на немецком) пропавших вещей, который был составлен в сентябре 1942 г. для Белградского окружного суда, рассматривавшего дело об ограблении Военного музея (в 1946 г., в лагере для перемещенных лиц в Меммингене, Науменко составил список утрат на русском языке, но он менее подробный) [13].
После изучения этих двух списков, можно сделать заключение, что основная масса пропавших вещей – это ценное столовое серебро работы знаменитых фирм Фаберже, Хлебникова, Сазикова, Овчинникова и др., принадлежавшее Собственному Его Императорского Величества Конвою (СЕИВК), также, по договору от 26 ноября 1938 г., размещенное в экспозиции Военного Музея и разделившее судьбу Регалий [14]. Из 676 похищенных предметов, непосредственно к коллекции Регалий, относятся 136, и часть из них можно легко идентифицировать по находящимся на них надписям, например:
Войсковая печать с надписью на серебряном штемпеле «ПЕЧАТЬ КОША ВОЙСКА ВЕРНЫХЪ КОЗАКОВЪ» 6 х 5 см, с ручкой из буйволого рога с серебряной втулкой.
Малая войсковая печать с надписью на стальном штемпеле «ПЕЧАТЬ КОША ВОЙСКА ВЕРНЫХЪ КОЗАКОВЪ» 3,5 х 3 см с деревянной ручкой.
Войсковая печать с надписью на стальном штемпеле «ПЕЧАТЬ КОША ВЕРНЫХЪ КАЗАКОВЪ ЧЕРНОМОРСКИХЪ» 6 х 5 см с деревянной ручкой.
Серебряные литавры (пара) с тремя медальонами на корпусе: в первом вензель Императрицы Екатерины II, во втором герб Таврической области, в третьем надпись «Даръ монаршiй Екатерины II Императрицы и Самодержицы Всероссийской войску верному казачьему Черноморскому за усердную и ревностную службу 30 Iюня 1792 Года».
Печать с надписью «ПЕЧАТЬ БУДЖАЦКИХЪ И УСТЬДУНАЙСКИХЪ КОЗАЦКИХЪ ВОЙСКЪ 1807» с ручкой из буйволого рога с золотым в виде звездочки украшением.
Два Георгиевских сигнальных рожка с надписью «За оборону Шипки въ 1877 Году. 1-й и 2-й сотен 7-го пластунского батальона».
Двенадцать больших Георгиевских труб с надписью «За отличiе въ Турецкую войну 1877–1878 Годовъ. 2-го Лабинского полка».
Серебряное позолоченное круглое блюдо с надписью «Славному Кубанскому казачьему войску, от портового города Ейска, 1696–1896 гг.».
Девять серебряных труб Собственного Его Императорского Величества Конвоя с надписью «Лейб-Гвардии Черноморскому казачьему дивизиону за отличiе, оказанное гвардейской Черноморской сотней противъ неприятеля въ 1813 Году, въ составе Лейб-Гвардiи Казачьего полка».
Именно по надписям идентифицировали предметы коллекции американцы в Мюнхене. Также, по надписям удалось найти и две из девяти серебряных труб СЕИВК, пожалованных Императором Александром II Черноморскому казачьему дивизиону в 1857 г. В данный момент одна труба (ил. 4) находится в постоянной экспозиции филиала Государственного исторического музея (ГИМ) – Музея Отечественной войны 1812 г. Судя по учетным документам ГИМа, серебряную трубу за 100 рублей продал музею в 1972 г., один из ветеранов Великой Отечественной войны. Как позднее удалось выяснить, этот человек служил в Берлине в 1945–1947 гг., будучи офицером особого отдела штаба 5-й Ударной армии [15]. Вторая труба (ил. 5) экспонируется в зале № 1 Центрального музея Вооруженных сил (ЦМВС). В фонды ЦМВС труба поступила 19 декабря 1951 г. как дар начальника Отдела внешних сношений Министерства обороны СССР генерал-лейтенанта А.Ф. Васильева, который в 1945–1950 гг. был заместителем начальника штаба СВАГ [16].
О судьбе остальных пропавших предметов можно судить по материалам так называемого «Трофейного дела» 1946–1948 гг. По показаниям одного из главных фигурантов этого уголовного дела – генерал-майора А.М. Сиднева, возглавлявшего вышеуказанный берлинский сектор МГБ, главную ответственность за расхищение культурных ценностей (в том числе, вероятнее всего, и предметов из коллекции Регалий ККВ) несет лично первый заместитель Министра внутренних дел СССР генерал-полковник И.А. Серов, который с июня 1945 г. был специальным уполномоченным по Группе советских оккупационных войск в Германии, и которому подчинялись все находящиеся там советские спецслужбы. Именно по его приказу часть похищенных нацистами культурных ценностей была отправлена из Берлина в Москву, но не в Государственный музейный фонд, а присвоена им лично, а вся документация по ним уничтожена. Кроме того, Сиднев показал, что доставкой культурных ценностей из американской, английской и французской оккупационных зон на склад берлинского опер-сектора МГБ занимались личный секретарь Серова В.М. Тужлов и его адъютант М.А. Хренков (скорее всего, именно они были вышеупомянутыми двумя офицерами МГБ, которые в Мюнхене вели переговоры с американцами). Как видно из протокола допроса Сиднева, он не «отставал» от своего непосредственного начальника, и на его ленинградской квартире было конфисковано большое количество культурных ценностей, но так как часть материалов «Трофейного дела» до сих пор недоступна, то дальнейшая судьба этих ценностей неизвестна. Также следствием было установлено, что получив в конце 1947 г. должность Министра госбезопасности Татарской АССР, Сиднев часть похищенного успел отправить в Казань и возможно некоторые предметы коллекции Регалий могут находиться там [17].
После получения данных из учетных документов московских музеев можно было сделать вывод, что отдельные вещи коллекции Регалий просто раздаривались сотрудниками берлинского опер-сектора МГБ знакомым офицерам и генералам, чем и объясняются источники поступления в ГИМ и ЦМВС. Остается только надеется, что пропавшие во время Второй Мировой войны предметы коллекции Кубанских Войсковых Регалий находятся все-таки в фондах музеев Москвы, Санкт-Петербурга и, возможно, Казани, а не утрачены безвозвратно.
P.S. Так как, обе вышеупомянутые серебряные трубы находятся не в фондах, а в постоянной экспозиции, то они, к сожалению, не могут быть переданы из Москвы в КГИАМЗ на выставку «Регалии и реликвии Кубанского казачьего войска» по договору о временном длительном экспонировании.
научный сотрудник отдела истории, этнографии и природы П.В. Новиков