«Знатный черноморецъ»

В одном из залов Национального художественного музея Украины (Киев) экспонируется довольно интересный портрет. Написан он на холсте масляными красками и изображает на фоне пейзажа стоящего мужчину средних лет, одетого предположительно в казачий мундир, с орденом на груди, и вооружённого саблей. Правой рукой «казак» опирается на трость, а в левой руке держит головной убор круглой формы. На лицевой стороне холста, в правом нижнем углу, сохранились остатки почти полностью стёртой четырёхстрочной надписи.

Экспонат поступил в музей ещё в 1914 г. из коллекции известного мецената графа Алексея Александровича Бобринского (1852–1927), крупного землевладельца и предпринимателя, члена Государственного совета от Киевской губернии. Холст был заключен в старинную раму, на верхней части которой первоначально находилась бронзовая табличка с выгравированной надписью «Знатный черноморецъ». Так как, аннотация находилась слишком высоко, то после поступления в музей, табличку переместили с рамы, на стену под портретом. В таком виде аннотация, по свидетельствам очевидцев, находилась вплоть до середины 90-х гг. ХХ в., а ее сохранивший след на верхней части рамы хорошо виден даже сейчас.

Произведение прошло две реставрации – в 1958 и 1963 гг., причём, последний раз в Государственном Русском музее. Кроме того, в 1991 г. портрет был направлен в Киевский научно-исследовательский институт судебной экспертизы и там восстановили некоторые фрагменты стёртой надписи. Первое слово – «Михайло», а первые буквы трех последующих строк «Е», «Ф» и «О» [1]. Скорее всего, именно последнее событие повлияло на замену старой аннотации, и в данный момент в экспозиции справа от портрета находится новая табличка с надписью «Невiдомий художник. Портрет козака Чорноморського вiйська Михайла. Кубань (?) або Санкт-Петербург (?) 1792» и ее переводом на английский.

 

Донской или, все-таки, черноморский казак? 

Судя еще по первоначальной надписи на бронзовой табличке – «Знатный черноморецъ», изображённый на портрете мужчина – это один из представителей Черноморского казачьего войска (создано в 1788 г. Екатериной II из бывших запорожских казаков и в 1792–1794 гг. по указу императрицы переселено на Кубань), к тому же награждённый золотым крестом «За взятие Измаила». Правой рукой он опирается на короткую форменную трость, введённую для всех офицеров императором Павлом I и бытовавшую вплоть до 10 марта 1807 г., что позволяет определить верхнюю хронологическую границу написания портрета [2].

На офицере одежда, напоминающая так называемый «летний» мундир (его носили с 1 мая по 1 сентября), высочайше утверждённый для Донского казачьего войска 18 августа 1801 г. – куртка из тёмно-синего сукна с застёжками на крючках и высоким воротником с красной выпушкой, заправленная в тёмно-синие шаровары навыпуск с лампасом вдоль боковых швов. Отсутствует только кивер из чёрной смушки с красным суконным верхом, султаном и этишкетом. Амуниция изображённого также похожа на амуницию, введённую в 1801 г. для донских казачьих офицеров – лядунка чёрной кожи с накладной серебряной пластиной и галунная перевязь через левое плечо с серебряной бляхой, на которой серебряными цепочками крепятся пистолетные протравники (специальные иглы для чистки пистолета). Уставные кивера казаки, в основном, носили в строю, а в остальное время предпочитали фуражные шапки, либо головные уборы, подобные тому, который в левой руке у изображенного – так называемые «ермолки».

До 18 мая 1811 г., когда была образована Черноморская казачья сотня в составе Лейб-гвардии Казачьего полка, черноморские казаки своей формы не имели. Первый форменный мундир Черноморского казачьего войска был введен 12 февраля 1816 г., а до этого офицеры-черноморцы, вполне вероятно, могли носить обмундирование, напоминающее форму Донского казачьего войска, но отличающееся некоторыми деталями. Еще в Высочайше утвержденном докладе Военной Коллегии от 13 ноября 1802 г., было указано черноморским казачьим полкам быть во многом «по примеру донских», и, скорее всего, в форму, подобную донской, были экипированы офицеры одного из полков, отправленного с Кубани в 1809 г. для участия в военных действиях на Дунае во время Русско-турецкой войны 1806–1812 гг. [4]. К тому же, первый вариант мундира Черноморского казачьего войска, предложенный на рассмотрение еще в 1814 г. также мало чем отличался от донскогo [5].

 

Племянник войскового атамана

Не стоит игнорировать слово «знатный» в первоначальном названии картины, и на портрете, написанном неизвестным художником в период с 1801 по 1806 гг., запечатлён, скорее всего, штаб-офицер Черноморского казачьего войска, награждённый золотым крестом «За взятие Измаила». Представителей войсковой элиты, имевших в то время штаб-офицерские чины русской императорской армии, у черноморцев было всего десять человек. По состоянию на 13 ноября 1802 г. – девять подполковников и один майоp [6].

Многие офицеры, в своё время представленные к золотому кресту «За взятие Измаила», кресты получили не сразу, награждение растянулось на долгие годы, причём, при Павле I оно было прервано и возобновилось только при Александре I. По архивным данным, на 20 октября 1798 г. никто из офицеров Черноморского казачьего войска, представленных к измаильскому кресту, ещё не имел золотого памятного знака и, следовательно, если на портрете изображён офицер-черноморец, то награждён он мог быть только в начале александровского правления [7]. В рапорте войскового атамана Ф.Я. Бурсака на имя херсонского военного губернатора генерал-лейтенанта герцога Э.О. де Ришелье от 29 марта 1806 г. названы имена офицеров-черноморцев, уже получивших на тот момент золотой крест «За взятие Измаила». Это члены Войсковой канцелярии подполковники Чепега и Кордовский, а также обер-офицеры Волкорез, Котляревский, Гелдыш и Варава [8]. Из двух штаб-офицеров, наибольший интерес вызвал Чепега, тем более, что племянник войскового атамана, вполне ассоциировался с первоначальным названием – «знатный черноморец».

Евтихий Миронович Чепега — племянник и единственный наследник атамана Черноморского казачьего войска Захария Чепеги (1725–1797), умер сравнительно молодым в 1806 г., но в 1804 г. именно он, а не Кордовский, привёз на Кубань из Свято-Николаевского кафедрального собора Новомиргорода (Херсонской губернии) часть ризницы и знаменитой библиотеки Межигорского Спасо-Преображенского монастыря. В Новомиргороде, местным художником, скорее всего, и был написан его портрет, который в дальнейшем, прежде чем оказаться в коллекции графа Бобринского, вероятно, поменял на территории Украины нескольких владельцев, поэтому, со временем имя изображенного было забыто и в названии сохранилась только его принадлежность к Черноморскому войску.

Несмотря на свой представительный вид, это произведение живописи, несколько слабовато по мастерству, а по манере очень близко к так называемому «сарматскому портрету», бытовавшему на территории Речи Посполитой и Малороссии в XVII–XVIII вв. и по некоторым стилистическим приемам более характерно для творчества художника, специализирующегося, в основном, на иконописи. Даже сочетание высоты и ширины портрета – 196 х 97 см, соответствует распространенным размерам большого алтарного образа. На лицевой стороне холста, в правом нижнем углу сохранились остатки, возможно, именно авторской подписи неизвестного новомиргородского иконописца по имени «Михайло».

 

Мистификация Афанасия Сластиона

В начале прошлого века портрет уже пытались атрибутировать, но, на мой взгляд, совершенно неверно, причем эта атрибуция долгое время не подвергалась критическому анализу. В 1918 г. в одном из номеров издаваемого в Киеве литературного журнала «Наше минуле» была опубликована статья, в которой художник Афанасий Сластион высказал предположение, что на портрете изображен войсковой судья (должностное лицо в казачьих войсках) Черноморского казачьего войска Антон Андреевич Головатый (1732–1797). По мнению Сластиона, портрет был создан в 1792 г. известным русским живописцем XVIII в. М.М. Ивановым [9].

Академик живописи Михаил Матвеевич Иванов (1748–1823), обучавшийся в течение девяти лет в Италии, Франции, Испании и Швейцарии, был талантливым баталистом и пейзажистом, но отнюдь не портретистом, и, кроме того, писал он всегда акварелью, а не масляными красками, которыми исполнен портрет из киевского музея.

Что касается Головатого, изображений которого, до настоящего времени не сохранилось, то на момент написания портрета, Антону Андреевичу должно было быть шестьдесят лет, а запечатленный на портрете офицер, все-таки, значительно моложе, и награжден золотым крестом «За взятие Измаила», которого у войскового судьи никогда не было. В мае 1789 г. за штурм укрепленной турецкой крепости на острове Березань Головатый был награжден орденом Св. Георгия 4-й ст., который полагалось носить не снимая, но его, напротив, нет у изображенного. В 1792 г. у войскового судьи уже был орден Св. Владимира 3-й ст. за штурм Измаила, который также отсутствует на портрете, а его по статуту носили постоянно, при любой форме. Отсутствует и пожалованный в 1788 г. пернач-шестопер, находившийся у Головатого до самой смерти, и было бы странно, если бы Антон Андреевич позировал художнику без символа своей власти [10].

Вопрос о том, кто является автором произведения остаётся пока открытым, а новая атрибуция может быть следующей:

«Неизвестный художник нач. XIX в. Портрет подполковника Черноморского казачьего войска Евтихия Чепеги, 1804 г.».

 

       Примечания

1. Ковалевська О.О. Зображення крiзь вiки: iконогрфiя козацькоi старшини XVII–XVIIIст. В 2-х ч. Киiв, 2014. Ч. 1. С. 198; Украiнський Портрет XVI–XVIII столiть. Киiв, 2006. С. 273.
2. Кулаков А.В., СарычевМ.Е. Лейб-гвардии казачий его величества полк. Воронеж, 2014. С. 18, 19.
3. Историческое описание одежды и вооружения российских войск, составленное по Высочайшему повелению. Ч. 18. СПб., 1860. С. 1–3.
4. Полное собрание законов Российской Империи. СПб., 1830. Т. XXVII. 20508. С. 358, 359; Столетие военного министерства. СПб., 1902. Т. XI. Ч. 1. С. 194, 195.
5. Степанов А.Б., Шаменков С.И. «Мундир, который сколько необходим для пользы самой службы…» Проект униформы Черноморского казачьего войска 1814 года // Старый Цейхгауз. М., 2014. № 9-10(65-66). С. 32–37.
6. Столетие военного министерства. СПб., 1902. Т. XI. Ч. 2. С. 303.
7. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). Ф. 249. Оп. 1. Д. 384. Л. 8.
8. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 552. Л. 2.
9. Ковалевська О.О. Указ. соч. С. 116, 117, 198.
10. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 19. Л. 4; Сборник исторических материалов по истории Кубанского казачьего войска. В 4-х т. // Сост. И.И. Дмитренко. СПб., 1896. Т. II. С. 41.

 

научный сотрудник КГИАМЗ им. Е.Д. Фелицына

П.В. Новиков