К 350-летию со дня рождения Я.В. Брюса

Француз или, все-таки, Брюс? К вопросу о том, кто изображен на

«Портрете старика в красном кафтане» из Русского музея

 

Многие современные исследователи, проводя атрибуцию старинных портретов и идентификацию, запечатленных на них лиц, к сожалению, зачастую игнорируют известную комплексную методику, разработанную в свое время выдающимся ученым, главным хранителем Отдела истории русской культуры Государственного Эрмитажа Владиславом Михайловичем Глинкой (1903–1983). Позволю высказать несколько своих мыслей по поводу опубликованной в 2016 г. в нескольких номерах журнала «Мир музея», статьи, в которой утверждается, что на «Портрете старика в красном кафтане» из фондов Русского музея, изображен шут Петра I – француз по национальности, и предполагается, что автором портрета, возможно, был представитель школы Веласкеса [1].

Запечатленный на портрете неизвестным художником пожилой человек, вряд ли является шутом Петра Великого, так как одет в артиллерийский мундир русской императорской армии, утвержденный уже после смерти великого преобразователя России – образца 1729 г., причем, бытовавший только до 1731 г., когда по приказу генерал-фельдцехмейстера графа Х.А. Миниха, для красных кафтанов артиллерийских офицеров и генералов были введены черные лацканы [2]. Судя по богатому серебряному шитью, мундир явно генеральский, кроме того, на стене висит треуголка с широким генеральским галуном, и чтобы ни у кого не вызывало сомнений, что изображенный на портрете генерал является артиллеристом, художник поместил слева на столе своеобразный натюрморт их трех пушечных ядер, мешочка с порохом и калибромера. В правой руке артиллерийский генерал держит четки, но это не классический «розарий» католиков, состоящий либо из 99, либо из 55, либо из 33 бусин, а на портрете их, все-таки, меньше, как, например, и на современных протестантских четках, имеющих всего 18 бусин.

Что касается кортика, висящего на поясной портупее из лосиной кожи, то традиция использования кортиков в русской артиллерии, заимствованная у шведских артиллеристов, появляется в начальный период Северной войны и сохраняется вплоть до ее завершения. В 1723 г., по проекту, разработанному генерал-фельдцехмейстером И.Я. Гинтером, а также по составленному им же в 1728 г. мундирному Артиллерийскому регламенту, предлагалось окончательно закрепить за артиллеристами  кортики, и в период с 1723 по 1727 гг. Олонецкий и Сестрорецкий заводы выполняли заказы Военной коллегии по их изготовлению. Согласно специальному реестру, составленному в нач. 1730 г. – в артиллерийских магазинах, наряду с офицерскими палашами и шпагами, числились и офицерские кортики. Но, все это многообразие в офицерском оружии завершилось после 1731 г., уже при новом генерал-фельдцехмейстере графе Х.А. Минихе, когда был принят единый образец шпаги для офицеров гвардии и армии, а предложение о вооружении чинов артиллерии кортиками, так и не было реализовано [3].

Гипотетически портрет может быть изображением, долгое время возглавлявшего русскую артиллерию генерал-фельдмаршала графа Якова Вилимовича Брюса (1670–1735), который с 1726 г. находился в отставке, в своем подмосковном имении, там же и скончался и был похоронен в Москве в протестантской кирхе Св. Михаила. Если же судить о внешнем сходстве запечатленного на портрете отставного артиллерийского генерала со знаменитым сподвижником Петра Великого, то все известные на сегодняшний день изображения Я.В. Брюса, существенно отличаются друг от друга, и, возможно, что именно так граф выглядел в последние годы жизни. Несмотря, на то что Брюс в парике, портрет вряд ли можно назвать парадным, скорее он камерный, и поэтому генерал-фельдмаршал изображен без орденов Белого Орла, Св. Андрея Первозванного и Св. Александра Невского. Интересно также, что первую попытку ввести кортик России в качестве личного офицерского оружия, предпринял именно Я.В. Брюс. В своем письме, которое датируется еще 13 июня 1706 г., он дает распоряжение приобрести в Немецкой слободе 260 кортиков вместе с лосиными портупеями [4]. Так что, уже тогда Яков Вилимович был явно не равнодушен к этому виду холодного оружия.

Неизвестно, кто является автором портрета, но по сведениям весьма авторитетного в этом вопросе, академика Якоба Штелина (1709–1785), в России в 1-й трети XVIII в. среди иностранных живописцев вообще не было представителей испанской школы живописи [5].

 

Примечания

 

1. Гузевич Д., Гузевич И. «Портрет старика в красном кафтане» // Мир музея. М., 2016. № 6(346). С. 35–39; № 9(349). С. 24–26; № 11(351). С. 38–41.
2. Историческое описание одежды и вооружения российских войск. СПб., 1899. Ч. 2. С. 91; Егоров В.И. Мундир русской артиллерии 1731–1761 гг. // URL: quadrimanus.livejournal.com
3. Леонов О.Г., Устьянов А.Л. Строевое холодное оружие русской армии и флота 1700–1881. Справочник. М., 2017. С. 417, 418, 422.
4. Русское оружие. М., 2014. С. 97.
5. Штелин Я.Я. Записки об изящных искусствах в России. В 2-х т. М., 1990. Т. I. С. 43–53.

ил. Неизвестный художник 1-й трети  XVIII. Портрет графа Я.В. Брюса (?). 1729–1731 гг. (ГРМ). 

 

Подготовил научный сотрудник КГИАМЗ им. Е.Д. Фелицына    П.В. Новиков