29 января 1710 года, 309 лет назад, Петр I, посетив Печатный двор, принял решение об изменении алфавита на гражданский шрифт.

29 января в Российской империи вышел указ императора Петра I об официальном введении русского гражданского алфавита. Петровская реформа имела в истории русского письма революционное значение, ведь до неё в употреблении был очень сложный церковнославянский алфавит. При этом церковь продолжала пользоваться церковнославянским алфавитом.

Реформу Пётр начал ещё в 1708 году, когда отменил надстрочные знаки и упразднил 9 букв (которые вскоре почти в полном составе вернул обратно). М.В. Ломоносов отзывался о нововведениях так: «При Петре Великом не одни бояре и боярыни, но и буквы сбросили с себя широкие шубы и нарядились в летние одежды». «Однако гражданская азбука еще не была окончательно выработана. Целый ряд писем самого Петра и графа                 И.А. Мусина-Пушкина, который стоял тогда во главе Приказа книг печатного дела, свидетельствует о напряженной и энергичной работе Московской типографии. Не менее красноречиво говорят о том же и сами мастера типографии. Прося государя в своих челобитных о вознаграждении за свои «премногие труды», рабочие заявляют, что они «набирают и разбирают всякие гражданские книги и бывают у государева дела непрестанно днем и ночью», а иногда доводилось им «бывать у того дела и в праздничные дни». В одной челобитной мы читаем такую просьбу о вознаграждении: «чтобы мне, будучи у твоего государева книжного и печатного дела, голодною, — а женишке моей с ребятишки холодною смертью не умереть». И государь никогда не отказывал в награде, но «коштом немалым» обеспечивал типографских тружеников.

Итак, одновременно с печатанием новых книг в Московской типографии совершенствовали и новую гражданскую азбуку. Исправления ее велись под непосредственным наблюдением самого государя. В течение целых двух лет, с 1708 по 1710 г., Петр постоянно вносил разные изменения в новую азбуку. Вот почему мы видим такую смену шрифтов в книгах, напечатанных за этот период времени. Самое наименование азбуки было неустойчиво. Ее называют то амстердамскими литерами, то гражданской, то белорусской азбукой. Первоначально новая азбука была без всяких надстрочных знаков, но потом захотели вернуться к старине и в новый шрифт стали вводить ударения или, как их тогда называли, «силы». Но государь отклонил это. В письме к графу И.А. Мусину-Пушкину от 25 января 1709 года он говорит: «Я только писал, чтобы силы ставили, а ныне и сил ставить не вели». В своем письме государь также замечает, что «печать толста перед прежней — чаю от того, что слова уже притупились — чего надобно смотреть и чаще переливать». Усмотрев «кривизну» в новой печати, Петр Великий дает такое распоряжение графу И.А. Мусину-Пушкину (4 января 1709 года): «литеру буки, также и покой вели переправить: зело дурно сделаны». Несколько раз государь производил изменения в новом шрифте, стараясь его более усовершенствовать, для чего неоднократно Печатный Двор представлял государю пробные оттиски азбуки. Наконец, после двухлетних трудов, в начале уже 1710 года был выработан образец, который был одобрен государем. В это самое время — 18 января 1710 года — Петр Великий посетил Печатный Двор. Одобренный государем оттиск азбуки под заглавием: «Изображение древних и новых письмен славянских, печатных и рукописных» был прислан 10 февраля в типографию со следующей собственноручной надписью Петра: «Сими литеры печатать исторические и манифактурные книги, а которые подчернены, тех в вышеписанных книгах не употреблять». В этом образцовом оттиске государь перечеркнул все заглавные и прописные славянские буквы и совершенно исключил буквы «от», «омегу» и «пси».

В архиве типографии хранится следующий документ. «1710 года января в 29 день великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич всея великия и малыя и белыя россии самодержец указал по именному своему государеву указу в приказе книг печатного дела впредь с вышеписанного числа всякие исторические и рукописные (на полях: мануфактурные) книги и каковы будут присланы переводы печатать амстердамскими новоизданными литеры против образцов, каковы собственною его великого государя рукою выправлены и присланы в приказ книг печатного дела вышеписанного числа, а опричь тех литер, иными литерами таких книг впредь не печатать; и ту подлинную тетрадь за его великого государя рукою отдать из приказу книг печатного дела в книгохранительную палату книгохранителю справщику монаху Аарону с распискою; и сей великого государя именной указ мастеровым людям и иноземцам и русским, которые у гражданских книг, о ведении тех литер сказать с прикладыванием рук». Вскоре после сего в «Ведомостях Московского государства» появился перечень книг, напечатанных новой азбукой и поступивших в продажу».

Из письма И.А. Мусина-Пушкина Петру I:

По указу твоему шведские артикулы, выправя, печатать будем; геометрическая книга скоро не поспеет для фигур, архитектурная книга у Гагарина, 2000 календарей послал в армию для продажи, меньшие по 4 копейки, большие по 5, послал 30 книжек кумплементальных, то ж число слюзных. Эзопову книгу славянским диалектом исправили и можем напечатать вскоре («Эзоповы притчи»).

Например: притча «Смерть Эзопа»

Долго ещё жил Эзоп, сочинял басни, побывал и у вавилонского царя, и у египетского, и на пиру семи мудрецов. А погиб он в Дельфах. Посмотрел он, как живут дельфийцы, которые не сеют, не жнут, а кормятся от жертв, приносимых Аполлону всеми эллинами, и очень ему это не понравилось. Дельфийцы испугались, что он разнесёт о них по свету дурную молву, и пошли на обман: подбросили ему в мешок золотую чашу из храма, а потом схватили, обвинили в краже и приговорили к смерти. Эзоп припал к алтарю Муз — его оторвали и повели на казнь. Он сказал:

– Не к добру вы обидели Муз! Так же вот спасался однажды заяц от орла и попросил помощи у навозного жука.

Посмеялся орёл над таким заступником и растерзал зайца. Жук стал мстить: высмотрел орлиное гнездо, вытолкнул оттуда орлиные яйца, а сам улетел. Где ни вил орел гнездо, всюду жук разбивал его яйца; наконец положил их орел за пазуху к самому Зевсу. А жук скатал навозный ком, взлетел к Зевсу и тоже бросил его богу за пазуху; возмутился Зевс, вскочил, чтобы отряхнуться, и орлиные яйца опять упали и разбились. И пришлось Зевсу, чтобы не перевелся орлиный род, устроить так, чтобы орлы несли яйца в ту пору, когда жуки не летают. Не обижайте слабых, дельфийцы!

Но дельфийцы не послушались и сбросили Эзопа со скалы. За это их город постигла чума, и еще долго пришлось им расплачиваться за Эзопову смерть.

Так рассказывали о народном мудреце Эзопе.